terribly loud

Ты и забыла, каково не брать взамен ничего, добровольно отдавая своё, отдавая себя, по частям распиленную тупыми ножами и усилиями собственной мысли. Однако в чужих руках, знаешь ли, ни свободы, ни особенной принадлежности, пусть даже эти руки самые что ни на есть необходимые, внушающие доверие, пусть они усмиряют дикую и пугливую, которая хоть и глубоко внутри, но время от времени воет и на солнечный свет, и на луну - без разбора.    Нет, ты не знала вовсе, потому что с воспоминаниями проблем никогда не было, верно?    Ты любишь говорить о подобном без повода, а также вплетать в то, о чем пишешь. Бегло перебираешь буквы на клавиатуре в поисках необходимых, чтобы потом сложить их в красивую словесную бутафорию. Перечитываешь раз за разом, ведь нужно убедиться, что текст повторяет контуры мыслей хотя бы приблизительно. Грани должны быть ровными, чёткими и совпадать, но не стоит скрести карандашом о бумагу слишком усердно и громко.     Да, будет интересно услышать, хватит ли смелости однажды рассказать о том, как уродливо искажается гримасой боли лицо, когда накрывает тем, что обычно обращает силу слабостью и бесполезностью, бесстрашие и решимость - уязвимостью. Обычно оно рушит стены и стирает границы, ты точно также водишь ластиком по обезображенному неумелыми художествами листу, удаляя намёки на то, что снова пыталась что-то нарисовать.     Любопытна скорее реакция, чем заветные слова.     Вопрос.     Ты силишься ответить. При упоминании морщишься, но голос не дрожит, он по обыкновению сдержанный и бесстрастный, немного флегматичный и отстранённый. Стараешься, чтобы даже когда дотрагиваются до живого и до незажившего, ничего тебя не выдавало.     Ты объясняешь, но это неверно.     Нет, абсурдная, невозможно существовать и играть в одной тональности. Неправильно обозначать зависимость и принадлежность самой свободной и святой переменной из всех известных и неизвестных, а за коэффициенты брать всё что угодно, лишь бы не горчило так, как отзывается горечью подобная подневольность. Не знать, но понимать, как не понимает никто другой, - снова не то. А дальше и вовсе бессмысленная, глупая лирика: «У меня есть я. У тебя есть ты. У тебя есть мы. У меня есть мы. У нас есть мы, одно из самых неподвластных МЫ во вселенной». Это другое, это не является ответом.   Тогда ты напрягаешь память, называешь дым, тот, что в голове и от сигареты, ноты и аккорды, звуки, которые можно разве что определить как жидкий металл, утопить в них кончики пальцев и попрощаться с осязанием рук на вечные веки. Перечисляешь зиму, чётные числа и дни недели, количество этажей, города и названия улиц, чьи-то имена и обличья, однако и они не играют роли. Ошибаешься, ошибаешься. Твоя ложь чуткая и изящная, пропитанная солёностью и тяжестью, в неё верить хочется до отчаянного. Увы.     Проще простого, милая. Любить - умирать. Не умереть за секунду, а растягивать удовольствие, смаковать считанные дни, а в конце пожимать до неприличия грубую и сухопарую ладонь собственной смерти.               _______________________________________________________________________ Закрой за собой дверь. AFI - Kiss my eyes

we can be heroes just for one day

Ну, давай же, расскажи, как замерзаешь по дороге в квартиру. Ты еще, кажется, зовешь ее своим домом, однако в последнее время все чаще теряешься в пространстве, путаешь номер и подъезд, говоришь другой адрес, если заказываешь такси или объясняешь, как найти твое окно среди абсолютно одинаковых в подобных каменных блоках. Расскажи, как не идет сон, как он ненавидит тебя и твою комнату, обставленную в минимализме, хоть и ложишься в постель чуть ли не за четыре часа до полуночи. Как растворяешь вместе с бесполезной эссенцией-жаропонищающим горечь и обиды, накопленные за день, а потом выпиваешь, обжигаешь горло, но начинаешь отчего-то чувствовать себя менее паршиво.    Некоторые химические реакции протекают с выделением энергии. Например, твоя любимая по неизвестным причинам - азот с водородом при повышенной температуре и давлении, в присутствии катализатора-железа. Мимо тебя не проходит ничего, ты пусть и не вступаешь в реакцию с окружающим миром, но реагируешь на него, и от этого ничего кроме слез, но такой результат наводит на подозрения, что слезы панические и бессознательные, как и было всегда. Ноль эмоций, зато тысячи тысяч нулей в числе, до которого ты условилась считать в попытках уснуть.    Озябшие вороны, сугробы по колено и лед под снегом всюду, куда не ступи. Эта зима пробирает до дрожи, она гонит пульс вон из теряющего силу тела, молча сжимает холодной ладонью твою, пока еще хранящую едва ощутимое тепло. Размешивает в твоем и без того остекленевшем взгляде что-то свое, льдистое и аквамариновое, а ты не терпишь этот цвет, потому что слишком любила раньше. Вцепившись зубами, крепко держит прямо за воспаленное горло, от этого уже не больно, а, скорее, даже привычно. Сухо и хочется пить, хочется крикнуть на всю мощь нелегких легких, но ты против того, чтобы появлялись звуки. Да и о каких криках и завываниях может идти речь, если и слова сказать не можешь, пропустив приступ кашля?    Автоматная очередь, направленная лишь в тебя, она почему-то отзывается грохотом, но слабым и не очень заметным, будто стреляют в горах, провоцируя лавины, где на корню рубятся намеки на то, что тишина нарушится. Даже не закрываешь глаза, пока в тебя стреляют. Терпишь, не выдавая себя ничем. Лепишь снежки в утративших чувствительность ладонях, придаешь им форму вины и сбрасываешь на безликое нечто, гордо именуемое нежным возрастом. А оно сбрасывает в ответ месяцы бессонных ночей, беспокойство и нестабильность. Оно зовет температуру, и она, на все готовая, дерзкая, мигом выпрямляется в тонкую серебристую полоску ртутного столбика, стремится к противоположному полюсу термометра, но ты еще не готова принять положенные смертью градусы. Увы.    Не сезон, а внутреннее состояние. Не бесполезное существование, а оглохшая жизнь. Не «все нормально», а «я в порядке».    Упадешь на льду, поднимешься, пойдешь снова.                                             ___________________________________________________________________________ Береги себя. Mujuice - Decadance Mujuice - Юность Mujuice - Мертвый мальчик David Bowie - Heroes